Ознакомительная версия.
В буфете все было приготовлено, и блюда расставлены на столы. В залах путешественников не было. Изредка показывались желающие сесть в вагон на этой станции. Кассир спокойно сидел за решеткой оконца, покачиваясь из стороны в сторону. Но вдруг на дороге у вокзала послышался топот лошадей, скачущих галопом. Карета остановилась у подъезда. Дверца открылась. Из нее выскочила длинная фигура в желтоватом пальто, с крошечной шапкой на голове.
— Начальник станции? — спросил он у служащего.
— А что вам нужно?
— Мне нужно сейчас его увидеть… — произнес незнакомец на ломаном французском.
Так как все доказывало, что это был англичанин, начиная с ужасного выговора, заканчивая его туалетом, сторож, лениво встав, сказал:
— Пойдемте, милорд.
Милорд проследовал в одну дверь, в другую, в третью, вышел на платформу и, узнав начальника станции по его форменному платью, бросился к нему навстречу.
— Сэр! Сэр!
— Что вам угодно?
— У вас есть мужчина и женщина?..
Начальник станции посмотрел на него с удивлением:
— Мужчина и женщина? Это очень неопределенно.
— О… Я объясню сейчас… — проговорил незнакомец.
— Объясните, милорд, объясните.
— Я хотел сказать… путешественник и путешественница… мужчина высокий… молодой… женщина молодая… больная.
— Извините, милорд, я вас не понимаю… вы ждете кого-нибудь?
— Yes! Yes! Двоих…
— Вы посмотрели в зале?
— Нет… это бесполезно.
— Почему же? К тому же ждать поезда здесь, на платформе, не дозволяется никому…
Англичанин выпрямился. Он, по всей видимости, был сильно взволнован и старался побороть свое волнение. Начальник станции, не любивший шуток, недоверчиво посмотрел на незнакомца. Не пьян ли этот иностранец? А может быть, он сумасшедший? Не подозвать ли полицейского, чтобы его задержали? Но англичанин продолжал говорить с уверенностью, хотя его весьма трудно было понять. Он ждал двух путешественников, одного мужчину и одну даму, молодую и больную, которые должны были сесть на поезд на этой станции и отправиться в Кале.
Теперь, когда выяснилось, что англичанин приехал первым, он успокоился, несколько раз извинился и, пройдя через залу, приблизился к двери, устремив глаза на дорогу. Так он и стоял там, но время от времени вздрагивал и подходил к кассе, у которой, однако, не было ни одного путешественника.
Вдруг послышалось восклицание «Наконец-то!» на чистейшем французском наречии. Что же произошло? На дороге показалась карета. Ехала она очень медленно. При виде экипажа, которого англичанин, очевидно, и ждал с таким нетерпением, он бросился в темный угол и затаился. Карета остановилась. Слуга спустился с козел и отворил дверцу. Из экипажа вышел очень почтенный господин. Сказав несколько слов слуге, он поднялся в здание вокзала и спросил одного из служащих:
— Начальник станции здесь?
Тот, казалось, узнал почтенного господина:
— Да, сударь.
— А спальный вагон?
— К вашим услугам. Ждут только багаж. Его сейчас положат в багажный вагон.
— Вы телеграфировали в Париж?..
— Будьте спокойны, все нужные меры приняты.
Пока происходил этот разговор, англичанин вышел из темного угла залы. Несколько раз повторив «Черт!» с чистым парижским выговором, он снова продолжил смотреть на дорогу. Он чего-то ждал, это очевидно… Но вот раздался звонок, который означал, что поезд вышел из Парижа. Приехавший в карете господин, переговорив с начальником станции, вместе со слугой направился к своему экипажу и с его помощью вынес из кареты безжизненное тело женщины.
— Бедная дама! — произнес служащий вокзала сочувственным тоном.
— Увы! — отозвался господин. — Это моя бедная жена, которую я везу к родным… в Англию.
— В Англию!.. Она еще далеко! — проговорил англичанин.
И в эту минуту двери залы отворились, и он бросился на платформу железной дороги. По какому случаю и вследствие каких обстоятельств Жан-Ипполит Кастор Паласье находился в девять часов вечера на станции в Крейле? Для чего разыгрывал роль англичанина? Боже мой! Все очень просто. Читатели, наверно, не забыли, что в темную дождливую ночь Паласье видел, как совещались Куркодем, Блазиво и Губерт де Ружетер.
В ту ночь Губерт де Ружетер, племянник графа Керу, попросил своих соучастников оказать ему последнюю услугу. Нужно было, чтобы карета в назначенный час была на том месте, которое они хорошо знали. Такое, весьма неопределенное, указание едва ли могло помочь Паласье. Но мы уже сказали, что Жан-Ипполит Кастор Паласье был одарен чутьем, с помощью которого ему не стоило большого труда догадаться, что карета должна была отвезти Губерта и его пленницу на станцию железной дороги в Крейле. Узнав это, оставалось только выяснить, куда направлялся Губерт.
Нетрудно было догадаться, что маленький городок Крейль, лишенный какого бы то ни было очарования, не мог быть конечным пунктом путешествия Ружетера. К тому же Губерт объявил соучастникам о своем намерении покинуть Францию, в которой он больше не чувствовал себя в безопасности. Так как Ружетер рассчитывал как можно скорее оказаться за границей, Паласье рассудил, что ближайшими пунктами для него были Бельгия и Ламанш, и вмиг сообразил, что наиболее близкой станцией железной дороги, откуда можно было выехать за границу, был Крейль. Таким образом Ружетер избегал необходимости садиться в вагон на одном из парижских вокзалов.
Так как поезд в Бельгию проходил через Крейль в девять часов тридцать минут, а в Англию — в восемь часов тридцать семь минут, то вывод был весьма прост: Паласье нужно находиться на станции в Крейле с восьми до десяти часов вечера, и тогда он сможет задержать беглеца. Как видите, он не был лишен смекалки. Это еще не все. Паласье сообразил, что у него нет законного права остановить двух путешественников на дороге. «Осторожность прежде всего, пренебрегать ста тысячами франков я не могу», — решил он. Чтобы получить эту награду, ему нужно показать Вильбруа Ружетера и заявить: «Вот они! Остальное ваше дело… Только не забудьте, что я должен получить свои деньги раньше, чем вы задумаете стреляться с похитителем, который может убить вас на дуэли».
Как мы видим, Паласье, жаждущий славы, не забывал и о материальной стороне вопроса. К тому же он израсходовал немало денег. Один франк сорок сантимов за первую депешу к Вильбруа с предупреждением быть готовым к отъезду. Один франк сорок сантимов за другую депешу, в которой стояли эти несколько слов: «Будут пойманы… сегодня в Крейле в восемь часов вечера».
Паласье был спокоен — он знал, что, получив эту депешу, Вильбруа подскочит в кресле и закричит: «Закладывайте лошадей! Паласье зовет меня!» Вот как все должно было произойти. Однако судьба часто меняет самые верные расчеты и разбивает лучшие намерения. Пробило восемь, а Вильбруа все не было! Миновала еще четверть часа, полчаса, а американец так и не появился. Однако Паласье ждал и, чтобы не обнаружить своего присутствия, преобразился в англичанина.
Наконец — торжество из торжеств! — Губерт де Ружетер появился… справился о чем-то на станции, вернулся к карете и вместе со слугой перенес безжизненное тело женщины из кареты в залу вокзала. Как? Это неподвижное тело принадлежало прекрасной, блистательной Нане Солейль? Как сражен будет Вильбруа, когда он увидит ее в таком положении и в руках Губерта де Ружетера… Но американец должен поторопиться, иначе он опоздает, и поезд увезет похитителя и его жертву!
А Вильбруа все не было. Какое препятствие могло его задержать? Увы, но и великим не дано все предвидеть. Наполеон также не ожидал появления Герхарда Блюхера на поле сражения в Ватерлоо. А вот чего не ожидал Паласье: первая его депеша хотя и была получена адресатом, но через руки полицейского сыщика. Что же касается второй, то она затерялась в дороге, как мы скоро увидим.
Но вернемся к Губерту де Ружетеру и его спутнице. По распоряжению центрального управления на станции в Крейле приготовили спальный вагон, который должны были прицепить к поезду, идущему из Парижа. Губерт с помощью слуги приподнял молодую женщину и положил ее на подушки в вагоне. Затем, закурив сигару, он стал ходить взад-вперед по платформе вокзала. Паласье в окно залы наблюдал за ним, не теряя из виду дороги, на которой рассчитывал увидеть Вильбруа. Тщетная надежда! Послышался звонок, затем свисток локомотива. Поезд, идущий в Англию, остановился. Паласье решительно подбежал к кассе и взял билет в Лондон. Что бы ни случилось, он не потеряет беглецов из виду!
Так как необъяснимое обстоятельство помешало Вильбруа приехать на станцию железной дороги, он, Паласье, поедет за ними пусть даже на край света и когда-нибудь устроит Вильбруа встречу с Губертом де Ружетером. Во всяком случае Паласье не мог позволить беглецу скрыться — он считал это непростительной неосторожностью. Мнимый англичанин в свою очередь выбежал на платформу в ту минуту, когда Губерт входил в отдельный вагон. Поезд остановился, и служащие ловко прицепили к нему спальный вагон. Сомнений больше быть не могло! Похититель вез Нану Солейль в Лондон. Но разве парижский Паласье не останется тем же самым Паласье в Лондоне? Он даже улыбнулся при мысли, что очутится на новой арене.
Ознакомительная версия.
